«Поющие» артефакты
18 июня 2013 г.
Ночь и день медицинских музеев
Вот уже в 7-й раз в Москве состоялась общегородская акция «Ночь в музее», в которой участвовало 246 музеев, галерей и арт-пространств. Предполагается, что в эту ночь их посетило около миллиона человек. Чтобы попасть во многие музеи и галереи, люди выстаивали длинные очереди. К сожалению, ни один из медицинских музеев в этой акции не участвовал. Так что «ночь в музее» прошла без медицины.
Но по счастливому совпадению на следующий день в Научном центре сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева РАМН прошел «день в музее». Там состоялся симпозиум, посвященный музею сердечно-сосудистой хирургии, созданному в данном центре 10 лет назад. Директор музея, хирург, историк медицины и хирургии, профессор Сергей Глянцев рассказал о его возникновении и развитии.
Созданный практически с нуля, за 10 лет он превратился в один из самых посещаемых специализированных хирургических музеев России. Достаточно сказать, что за это время в его стенах побывали жители 121 города нашей страны и еще 55 стран мира! Сюда приходят не только врачи – кардиологи и кардиохирурги, участники проводимых в центре конференций, аспиранты и ординаторы, но и больные, их родственники, а также студенты и школьники. В конце экскурсий, проходящих живо и увлекательно, посетителей фотографируют, а потом просят оставить запись в массивной, уже четвертой по счету книге отзывов. Среди 3300 записей, оставленных посетителями музея за 10 лет, можно найти автографы ведущих кардиохирургов, деятелей культуры, политиков и т.д. Помимо осуществления учебно-образовательной, просветительской и представительской функций, музей является также центром научной работы по истории сердечно-сосудистой хирургии в масштабах страны. Об этом свидетельствуют многочисленные публикации Сергея Павловича и его учеников.
На симпозиуме прозвучали выступления молодых ученых, среди которых были практические врачи, ординаторы и даже студенты. Вектор исследований наглядно иллюстрирует название доклада Дмитрия Логинова (Москва): «История искусственного кровообращения в России: от экспозиции музея до написания диссертации», напоминавшего апробацию подготовленной автором по хранящимся в музее предметам и материалам кандидатской диссертации.
Традиционно историко-медицинские исследования опираются на письменные источники, однако музейные артефакты (например, хирургические инструменты) также могут рассматриваться, по словам Глянцева, как «цитаты в 3D-формате из прошлого». Важно только грамотно помещать эти «цитаты» в исторический контекст, чтобы увидеть за артефактом человека (изобретателя, хирурга, больного), а не сводить исследование к инвентаризации музейных предметов. Например, ответы на вопросы: почему операция Экка не стала началом сосудистой хирургии, а сосудосшивающие аппараты Гудова или стереофонендоскоп Мешалкина-Литасовой не вошли в современную медицинскую практику, попытались дать Николай Щелкунов (Брянск), Татьяна Гекова и Борис Лебедев (Москва). Кому нужны музеи истории медицины? Попыткам ответить на этот вопрос была посвящена вторая часть симпозиума, где прозвучало выступление и автора этих строк.
К сожалению, в России пока не существует реестра медицинских музеев. Сколько их? Где они находятся? Какими артефактами располагают? Можно ли считать музеем в современном смысле этого слова бессистемное собрание мемориальных вещей? При этом имеет значение не только то, что представлено в экспозиции, но и где она создана. По словам заведующего отделом выставок Wellcome Trust Кена Арнольда, старое здание клиники или даже операционная сами становятся музейными «предметами». Так, операционная в Кейптауне, где в 1967 г. Кристиан Барнард впервые в мире выполнил пересадку сердца человеку, превратилась в Музей Сердца. Попадая внутрь, посетитель как бы присутствует на этой операции – обстановка операционной осталась прежней, а медперсонал и оперируемый больной представлены реалистичными манекенами, как в лондонском Музее мадам Тюссо.
Нельзя не сказать о том, как надо представлять медицину, чтобы она была интересной. Например, тот же К. Арнольд призывает к созданию экспозиций, объединяющих науку, технику и искусство. «Если медицинские объекты хранятся, чтобы дать им исторический голос, то роль музеев – не только позволить им заговорить, но и заставить их петь», – утверждает он. Вот почему больше внимания должно уделяться дизайну, эстетике и интерактивности музейных экспозиций. В этой связи примером для подражания может быть музей НИИ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко РАМН. Конечно, привлечение профессиональных художников и дизайнеров стоит немалых денег, но эти затраты более чем оправданы. Тогда в музей будут стремиться не только узкие специалисты, но и люди, далекие от медицины.
Важной ролью музеев является учебная. Например, одна из участниц симпозиума, Татьяна Кузнецова (Новосибирск), одновременно является директором музея НИИ патологии кровообращения им. Е.Н. Мешалкина и руководителем учебного центра этого института. Мария Кузыбаева (Москва) рассказала о музее Волгоградского государственного медицинского университета, где занятия по истории медицины проходят в музейных стенах, а студенты имеют возможность «пообщаться» с артефактами и написать по ним курсовые работы. К сожалению, музеи некоторых медицинских вузов практически не участвуют в педагогическом процессе, выполняя лишь представительские функции.
В кулуарах симпозиума вновь всплыл больной для отечественных историков медицины вопрос о Национальном музее истории медицины, неоднократно обсуждавшийся на страницах «МГ». Замечательно, что наконец-то Минздрав России и лично В. Скворцова поддержали эту идею. Но, наверное, едва ли целесообразно создавать его на базе какого-либо ведомственного музея. Возможно, стоит учесть опыт Музея науки в Лондоне или Национального музея американской истории в Вашингтоне, где имеются большие разделы, посвященные истории медицины? Почему бы Политехническому или Историческому музеям также не создать аналогичные разделы (или филиалы)? Неплохо бы для начала выяснить судьбу коллекций НИЦ «Медицинский музей» РАМН, «почившего в бозе» в конце «лихих 90-х». Также хотелось бы ознакомиться с концепцией будущего музея, если таковая имеется.
По материалам «Медицинской газеты» от 14.06.2013